«Читаем мысли хирурга». Старшая медсестра оперблока Центра Галина Мусий — о себе и профессии

Операционные медсестры — это вторые руки хирурга и незаменимые соратники. Операционной медсестрой надо родиться, убеждена старшая медсестра оперблока НМИЦ онкологии им. Н. Н. Петрова Галина Владимировна Мусий. Она посвятила медицине 37 лет своей жизни, 35 лет из них — это работа в Центре.

Под руководством Галины Владимировна Мусий 16 операционных медсестер и 11 санитарок трудятся в восьми операционных НМИЦ, где ежегодно выполняется около 6 тысяч хирургических вмешательств. Галина Мусий разработала пособие для операционных медицинских сестер, участвующих в проведении видеоассистированных операций. Видеозапись курсов используется как методическое пособие в лечебных учреждениях онкологического профиля по всей России.

«Поступила в медучилище за компанию»

— Мой выбор во многом определили родители. Я родилась в многодетной семье, пятеро детей, все девочки, я третья по счету — как я говорю, посерединке. Родители к медицине отношения не имели: мама — бухгалтер, папа — водитель. Когда я была маленькой, папа увез нас всех из Кировской области на Азовское море, в Краснодарский край. Так я выросла у моря.

После восьмого класса подруга позвала меня в Ленинград, поступать в медицинское училище. Отрываться от мамы с папой мне, 15-летней девочке, совсем не хотелось, но родители посоветовались и решили, что я должна поехать. Они всегда хотели, чтобы их дети учились, получили хорошее образование. Так я отправилась в Ленинград по сути за компанию, к экзаменам не готовилась, но сдала экзамены на «4» и «5» и поступила в медучилище № 9 на Черной речке. Удивительно, что в детстве я всегда мечтала носить форму, даже хотела быть стюардессой, а в итоге форма получилась медицинская. Но тогда я понятия не имела, с чем мне придется столкнуться.

На госэкззамены в медучилище приехала заведующая оперблоком Института онкологии и пригласила на работу пять девочек из нашей группы, в том числе и меня. Сначала было страшно. «Если тебе не понравится, ты можешь уйти в любое другое отделение», — сказала мне заведующая. Но я осталась. Меня сразу отправили учиться на большие операции, на абдоминальную хирургию. Первая моя операция, когда за спиной не стояла старшая медсестра, — субтотальная резекция желудка, оперировал профессор Виктор Иванович Столяров. Конечно, очень волновалась. Руки и ноги тряслись. Но Виктор Иванович взял меня за руку и добродушно сказал: «Не волнуйся!». После этой простой фразы сразу перестала волноваться, операция прошла успешно. А я с того момента для себя окончательно решила, что останусь работать в операционной.

«У хирургов и медсестер есть свой язык жестов»

— Операционная — это отдельный мир, отдельная планета внутри клиники. Здесь все зависит от того, как работает команда — анестезиологи, хирурги, операционные медсестры. Все друг друга понимают с полуслова и полувзгляда. Бывает, ты понимаешь хирурга по по тому, как он подает руку за инструментом, как складывает пальцы. И ты уже знаешь, какой именно инструмент ему в руку положить. Это приходит с опытом, но потом ты уже знаешь ход операции, знаешь анатомию человека и, смотря в рану, уже понимаешь, что понадобится хирургу в ту или иную минуту: зажим, ножницы, нитка… Меня учили, и теперь я этому же учу — инструмент в руку хирурга надо класть, чтобы он его почувствовал. Это все экономит драгоценные секунды.

У каждого хирурга есть «своя» операционная медсестра. Это уникальный профессиональный тандем, в котором люди очень хорошо знают и понимают друг друга, им комфортно и уверенно вместе работать, причем, медсестра в таком союзе — полноправный партнер хирурга. Поэтому нередки семейные союзы хирургов и медсестер. У нас в Центре таким образом образовалось две семьи.

Но иногда бывает, что хирург и операционная медсестра «не сходятся характером», обычно это случается, когда приходят новые сотрудники. Люди не подходят друг другу по энергетике, по темпераменту. К примеру, хирург привык все делать в быстром темпе, а медсестра за ним не успевает. Я всегда прислушиваюсь к их пожеланиям, и нахожу им другую «пару».

Раньше я работала только с абдоминальными хирургами. Затем перешла к торакальным, а после маммологическим хирургам. Сейчас я могу, в принципе, работать с любым хирургом. Бывают ситуации, когда кто-то из медсестер болеет, людей не хватает, и тогда я сама встаю за операционный стол.

Не каждая сможет работать операционной сестрой. Нужен особый склад ума, определенный характер. Но в первую очередь важна интуиция, чувствительность. Мы идем вслед за хирургом, которому беспрекословно доверяем. Кстати, я не встречала в своей жизни ни одного операционного медбрата. Хотя слышала, что в некоторых других клиниках они работают. Еще важно обладать мгновенной реакцией — может случиться всякие непредвиденные ситуации во время операции. Медсестра должна знать наперед, какие инструменты могут понадобиться, что нужно для остановки кровотечения, какой шовный материал.

«Запоминаю пациентов по диагнозам»

— Пациенты в операционной почти все время под наркозом. Мы не видим их до и после операции, не видим, как они выздоравливают, как проходят реабилитацию. Но, бывает, что я запоминаю лица пациентов, которых мы оперировали, а потом встречаю их на улице — как обычных прохожих. Причем, имени я не помню, зато хорошо помню, какой был диагноз и какая была проведена операция, вплоть до деталей.

Сложные операции, конечно, запоминаются. И мы потом интересуемся, как чувствуют себя пациенты на отделении или уже после выписки. Главная наша радость — узнать, что мы помогли, действительно спасли жизнь. Идешь по коридору — видишь знакомое лицо. Пациент пришел на очередное обследование. А операцию делали десять-пятнадцать лет назад. Особенно на детях заметно. Был ребенок — стал взрослым. Девушка к нам приходила: десять лет назад у нее была саркома бедра. Ампутировали ногу. Сейчас — красавица-умница-отличница, отлично ходит на протезе.

Дети — это отдельная тема. Стараешься, чтобы было тепло в операционной. Часто они плачут, успокаиваешь, игрушки приносишь. Но каждый раз, когда на операционном столе оказывается ребенок, появляется особое щемящее чувство. Дети не должны страдать.

«Операционный стол должен быть накрыт правильно»

— Мой рабочий день начинается в 8 часов утра. В 8.20 мы все — и медсестры, и санитарки — собираемся в дежурной комнате. Эти 5-10 минут — единственные за день, когда мы можем просто пообщаться, поделиться новостями. А потом разбегаемся по операционным, можем совсем друг друга не увидеть до следующего утра. У каждой медсестры свой план на день, все расписано по минутам, когда, какая операция. Инструменты готовятся заранее, я по утрам выдаю каждой свой комплект. В течение дня обхожу по несколько раз операционные.

Бывает, что объем работы увеличивается в процессе операции — к примеру, планируем удалить у пациента 20 метастазов, а на операционном столе выясняется, что их там 120. В среднем мы проводим 3-4 операции в день. Каждая длится от 1, 5 до 6 часов. Иногда операция длится по 10-12 часов. Но когда все внимание занято операцией, время течет очень быстро. Если операция была сложной, она мне снится.

Когда накрываешь операционный стол, самое главное — чтобы все лежало в определенном порядке справа налево. В зависимости от вида операции подвожу «стол» к хирургу с одной или с другой стороны, чтобы никому не тянуться за инструментом.
В сериалах про врачей меня всегда веселят сцены из операционной. Очень много несоответствий с реальной жизнью. Трогают маску стерильными руками, нос чешут или колпак поправляют, и тут же хватаются за инструмент. Этого делать категорически нельзя. Хочешь что-то поправить на себе, иди все с себя снимай, поправляйся, и заново одевайся во все стерильное.

На наши мастер-классы приезжают операционные и просто медсестры со всей России. Я показываю им, как работает наш оперблок. Рассказываю о нюансах работы, связанной с онкологическими пациентами.
Учим своих сотрудников. Из четырех санитарок три уже выучились на медсестер, а одна еще учится. Это значит, что им так понравилась наша профессия, что они решили остаться в ней навсегда.

Но знаете, я сама еще учусь. Сейчас очень много современной аппаратуры, операции выполняются по высоким технологиям, в этих новшествах медсестра должна разбираться. Я застала еще то время, когда был один биполярный пинцетик. Сейчас — все по-другому. Все больше малоинвазивной хирургии, много реконструкций, эндопротезирования. Появилась химиоперфузия, когда противоопухолевые препараты вводятся не внутривенно, а подводятся непосредственно к месту локализации опухоли. Невероятный прогресс в хирургии случился за последние 20 лет. Сейчас мы ждем, когда к нам в оперблок привезут роботизированную систему. Мне все это очень интересно, появляется профессиональный азарт — как это будет работать.

«Чужую боль пропускаю через себя»

— Эмоционально мы все тяжело переносим сложные операции, когда привозят на операции детей. Я не знаю, как другие, но, проработав столько лет, каждую операцию все равно пропускаешь через себя. Переживаем, когда пациент после операции попадает в реанимацию. Бывает, даже плачем. Спасаюсь от выгорания с помощью своей семьи. Это мой надежный тыл и опора во всем. С мужем мы в счастливом браке вот уже 34 года. Вырастили сына и дочку. Внукам 12 и 9 лет. Но так как я всегда много работаю, то считаюсь бабушкой «выходного дня».

В 2021 году за личные заслуги в организации медицинской помощи, основанной на применении современных медицинских технологий, Галина Владимировна Мусий награждена почетным званием «Заслуженный работник здравоохранения Российской Федерации».

Галина Владимировна представлена в номинации «Лучшая операционная медсестра» Всероссийской пациентской премии «Будем жить!». Проголосовать за нее и других сотрудников Центра можно на сайте Ассоциации онкологических пациентов www.russcpa.ru/premiya/2022/ (предварительно необходимо зарегистрироваться, выбрать номинацию, затем номинанта и нажать зеленую кнопку «голосовать»). Победителей Премии назовут 5 февраля 2022 года на торжественном мероприятии в Кремле.